Киднеппинг. Глава 15
Jul. 19th, 2007 11:37 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
catstailНачало здесь:
http://catstail.livejournal.com/211971.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/212474.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/212995.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/213436.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/213610.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/214375.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/217316.html#cutid1
Глава 15.
Конец октября 200… года, Москва
Через два дня Стив улетал домой. По его просьбе Женька с Лилей не пошли его провожать. Простились по телефону. Стив спросил, приняли ли они решение. Женька ответил, что они остаются. Стив помолчал и сказал:
- Ты знаешь, как со мной связаться. На случай, если что-нибудь срочное, запиши еще телефон – это прямая связь, бесплатный звонок. И телефоны московской группы у тебя есть. Ну, до встречи! Счастливо прожить!
Последние слова показались Женьке странно знакомыми. Неужели он Стругацких читал?
В оставшиеся до конца отпуска дни Женька с Лилей, которая так и осталась у него, занимались хозяйством, побывали на даче, ездили за город – благо, погода стояла хорошая: последние ясные осенние дни. Они решили продолжать жить так, как будто ничего не произошло. Но последний разговор со Стивом не выходил у Женьки из головы. Он и сам не ожидал такого впечатления. В памяти всплывали все новые и новые подробности. Эти воспоминания мешали ему, раздражали, нервировали.
Женька считал себя знатоком московской жизни, в том числе и теневой ее стороны: он много раз видел подростков и совсем еще детей, моющих стекла машин на перекрестках, девочек, стоящих на обочинах кольцевой автодороги, маленьких попрошаек в переходах, его раздражали оборванные женщины с сопливыми младенцами на руках… Под настроение он и сам заходил на порнографические сайты. Но ему никогда не приходилось задумываться, откуда взялись эти люди, где ночуют, кому они отдают полученные деньги, …
То, что он узнал от Стива, его потрясло. Похищение мальчика оказалось ниточкой, тянущейся из огромного грязного клубка. Угнетенное настроение Стива перед отъездом почему-то разозлило Женьку, и он запальчиво воскликнул: «Что уж ты так расстроился?! Можно подумать, что раньше с таким не сталкивался, при твоей-то работе!»
- Сталкивался, конечно, - грустно проговорил Стив, - но не в такой форме. Например, я впервые столкнулся со случаями, когда родители-алкоголики согласны продать собственного ребенка неизвестно кому, причем за мизерные деньги, за 2-3 тысячи долларов. И большая часть этих денег уйдет тому же посреднику.
- Не может быть!
- Однако, было. На этот раз в качестве покупателей выступали наши сотрудники, из группы. А сколько было других случаев, не знает никто. Неизвестно, сколько есть пропавших детей, которых вообще никто не ищет.
- И что теперь будет родителям и посредникам?
- Ничего не будет. Нет в России закона, наказывающего за торговлю людьми. Россия пока даже не ратифицировала Гаагскую конвенцию, которую подписали около 100 стран.
- А это что такое?
- Это называется «Конвенция о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей». Соглашение о взаимной помощи государств в интересах ребенка. Я вообще с трудом представляю себе, как ваши сыщики работают в таких условиях. Я не только о зарплате и бытовых условиях говорю. Необходимые законы годами обсуждаются в Думе. Специалистов, современной техники и защитных средств не хватает. У сотрудников нет ни реабилитационных центров, ни штатного психолога. Как они могут снимать стресс? Алкоголем или наркотиками? Население, как видно, не очень поддерживает полицию. Во всяком случае, что-то я не слышал об организациях добровольцев, как в других странах. Нет и государственных программ для реабилитации жертв – взрослых и детей, чтобы вернуть их к нормальному образу жизни. Нет программ для разъяснения обществу опасности похищений и способов их предупреждения. А что есть? Есть группа профессионалов, работающих сверх своих сил. Есть телефоны доверия, «горячая линия» для женщин и подростков, разобщенные группы добровольцев… Этого мало, недостаточно… Понимаешь, в России раньше не было таких преступлений. Как я понимаю, «железный занавес» не только отгораживал Россию от остального мира, он препятствовал образованию международных преступных групп. А сегодня Россия – один из крупнейших поставщиков «живого товара» в мире. На Западе вал таких преступлений начался гораздо раньше, и бороться с ними начали раньше. Мы боремся давно, но тоже опаздываем: опаздываем с принятием законов, с разработкой методов, с реабилитацией спасенных людей… И все же у нас накопился большой опыт, которым Россия могла бы воспользоваться, хотя как и в любой стране, здесь есть своя специфика.
Женька никак не мог отвлечься от рассказа Стива. Он не мог сказать, что любит детей, он был к ним равнодушен. Или, скорее, относился с некоторой брезгливостью и старался держаться подальше - пищат, пачкаются, капризничают… Но сейчас, вспоминая Сашку, он физически ощущал их полную беспомощность перед страшной опасностью, и ненависть к «бизнесменам», наживающимся на этой беспомощности, переполняла его. Он даже поймал себя на том. что стал внимательно присматриваться на улице к взрослым с детьми, пытаясь определить, кто этот взрослый ребенку – старший брат, отец, бабушка… А вдруг похититель?
Стив позвонил через неделю.
- У меня новости. Нашего друга Фиговского задержали в Израиле, - услышал Женька, - он особенно и не скрывался. Оказалось, что он и здесь успел открыть проект, причем 80% финансирования получил от государства как новый репатриант, а остальные 20% - угадай, от кого! – от той же американской фармацевтической фирмы, на гранты которой работал в России. Но у нас будут некоторые трудности. Пока он проходит как свидетель. У него есть израильское гражданство. Если он станет подозреваемым, и мы предоставим достаточно доказательств о его преступлении, судить его в России все равно будет невозможно: Израиль никогда не выдает своих граждан другим государствам. Поэтому у меня к тебе большая просьба. Было бы хорошо привлечь внимание прессы к этому делу. Я как сотрудник, занимающийся расследованием, не могу давать никакой информации в газеты. А ты – частное лицо, свидетель …
- Да ты что, Стив? Что я могу написать? Я и по-русски-то всю жизнь писал с ошибками при всем моем верхнем образовании!
- В Израиле достаточно русских газет. Если ты просто опишешь, что и как с тобой произошло, даже не называя фамилий и названия института, пресса за это ухватится. Я уверен, что потом эту статью перепечатают и другие газеты. А ты даже можешь просить редакцию опубликовать статью без подписи.
- Анонимку, что ли?
- Почему анонимку? Ты подпишешь, а в газете будет напечатано, что имя и адрес автора хранятся в редакции и не публикуются в целях его безопасности.
- Не знаю, Стив, мне кажется, что это бесполезно.
- Человека нельзя победить, пока он сам не признал себя побежденным!
- Ого, как ты заговорил! Ладно, напишу, и кто будет это публиковать? Кто меня вообще знает?
- Ты напиши, а публикация будет. Эта публикация могла бы быть, еще когда ты был в Израиле, да не ко времени было. Тогда непросто было скрыть от журналистов. Да, еще новость: родители мальчика немного пришли в себя и просят твои координаты. Можно им дать?
- Можно, конечно, а зачем?
- Наверно, хотят тебя поблагодарить.
- Не темни, ты знаешь!
- Хотят пригласить тебя погостить, подарок сделать.
- Не надо мне никаких подарков. Лучше бы тогда за ребенком лучше смотрели!
- Ты думаешь, они не понимают, что никакой подарок не может окупить того. Что ты для них сделал? Они хотят как-то выразить свою благодарность. Это же естественно. Не надо их обижать. Вот будут у тебя свои дети…
- Да ладно тебе! Опять лекция? Тебе точно надо было преподавателем стать!
- Хорошо, хорошо, все еще впереди! Я тебе все рассказал, а у тебя что нового?
- А то ты у своих коллег не проверял?
- Спрашивал о тебе, конечно. А почему ты сердишься? Я о тебе беспокоился.
- Ладно-ладно, не оправдывайся!
- Так что нового?
- Ну, из того, что полиция не знает… Мы с Лилькой решили пожениться. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.
- О, прими мои поздравления! И когда свадьба? Я был бы рад присутствовать. Возможно, у меня командировка будет, или я возьму несколько дней и приеду.
- Мы дату еще не назначили, ближе к Новому году.
- Отлично! Я рад за тебя! Не забудь дату сообщить. Я могу без официального приглашения?
- Мы если и будем праздновать, то очень скромно. Но тебе я всегда рад. И еще: я думаю о том, чтобы поменять работу.
- Если я тебя правильно понял, мы будем коллегами?
- Надеюсь. Я узнавал, что для этого нужно. Кажется, я подхожу.
- А жена возражать не будет?
- Возражать – нет, будет волноваться.
- Что ж, с нашей работой ты познакомился не по боевикам. Желаю успеха! Если тебе поможет моя рекомендация, дам с радостью. Сказать правду, я рад твоему решению. До встречи! Лиле привет!
- До встречи! Ты там поосторожней, Стив!
НЕОБХОДИМОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ
Я благодарю всех друзей, читавших, комментировавших и критиковавших это сочинение. Большое вам спасибо, вы мне очень помогли.
Я должна покаяться – вы все, независимо от вашего желания, стали участниками некоторого хулиганского эксперимента. Дело в том, что я давно не читаю детективов (кроме классики, вроде Гарднера или Агаты Кристи, да еще ранней Марининой) – они меня раздражают описанием неаппетитных подробностей и многими фактическими ошибками. Как-то во время спора на эту тему я в запальчивости заявила, что и сама могу написать детектив, не хуже большинства публикуемых. И не только написать, но и напечатать. И не просто напечатать, а не за свой счет. А на выбор темы повлияло настроение, в котором я находилась: беспокойство по поводу поездки моих молодых с внуком в Россию.
Первую часть нашего спора, считаю, худо-бедно я выиграла. Вторая часть – публикация – пока под вопросом, хотя один из русскоязычных журналов Торонто согласился рассмотреть такую возможность.
Конструктивная критика приветствуется. Сама я знаю, что написано вопреки канонам жанра (я это называю «детектив для бабушек»), затронуты темы, в которых я никакой не специалист, и значит, ошибки неизбежны. Остается надеяться, что их было не очень много , и они были не слишком грубыми.
Еще раз – большое всем спасибо.
И в конце – повторение нахальной просьбы (для тех, кто не видел), к сочинению отношения не имеющей:
http://catstail.livejournal.com/215181.html
Актуально до 15 августа.
http://catstail.livejournal.com/211971.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/212474.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/212995.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/213436.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/213610.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/214375.html#cutid1
http://catstail.livejournal.com/217316.html#cutid1
Глава 15.
Конец октября 200… года, Москва
Через два дня Стив улетал домой. По его просьбе Женька с Лилей не пошли его провожать. Простились по телефону. Стив спросил, приняли ли они решение. Женька ответил, что они остаются. Стив помолчал и сказал:
- Ты знаешь, как со мной связаться. На случай, если что-нибудь срочное, запиши еще телефон – это прямая связь, бесплатный звонок. И телефоны московской группы у тебя есть. Ну, до встречи! Счастливо прожить!
Последние слова показались Женьке странно знакомыми. Неужели он Стругацких читал?
В оставшиеся до конца отпуска дни Женька с Лилей, которая так и осталась у него, занимались хозяйством, побывали на даче, ездили за город – благо, погода стояла хорошая: последние ясные осенние дни. Они решили продолжать жить так, как будто ничего не произошло. Но последний разговор со Стивом не выходил у Женьки из головы. Он и сам не ожидал такого впечатления. В памяти всплывали все новые и новые подробности. Эти воспоминания мешали ему, раздражали, нервировали.
Женька считал себя знатоком московской жизни, в том числе и теневой ее стороны: он много раз видел подростков и совсем еще детей, моющих стекла машин на перекрестках, девочек, стоящих на обочинах кольцевой автодороги, маленьких попрошаек в переходах, его раздражали оборванные женщины с сопливыми младенцами на руках… Под настроение он и сам заходил на порнографические сайты. Но ему никогда не приходилось задумываться, откуда взялись эти люди, где ночуют, кому они отдают полученные деньги, …
То, что он узнал от Стива, его потрясло. Похищение мальчика оказалось ниточкой, тянущейся из огромного грязного клубка. Угнетенное настроение Стива перед отъездом почему-то разозлило Женьку, и он запальчиво воскликнул: «Что уж ты так расстроился?! Можно подумать, что раньше с таким не сталкивался, при твоей-то работе!»
- Сталкивался, конечно, - грустно проговорил Стив, - но не в такой форме. Например, я впервые столкнулся со случаями, когда родители-алкоголики согласны продать собственного ребенка неизвестно кому, причем за мизерные деньги, за 2-3 тысячи долларов. И большая часть этих денег уйдет тому же посреднику.
- Не может быть!
- Однако, было. На этот раз в качестве покупателей выступали наши сотрудники, из группы. А сколько было других случаев, не знает никто. Неизвестно, сколько есть пропавших детей, которых вообще никто не ищет.
- И что теперь будет родителям и посредникам?
- Ничего не будет. Нет в России закона, наказывающего за торговлю людьми. Россия пока даже не ратифицировала Гаагскую конвенцию, которую подписали около 100 стран.
- А это что такое?
- Это называется «Конвенция о гражданско-правовых аспектах международного похищения детей». Соглашение о взаимной помощи государств в интересах ребенка. Я вообще с трудом представляю себе, как ваши сыщики работают в таких условиях. Я не только о зарплате и бытовых условиях говорю. Необходимые законы годами обсуждаются в Думе. Специалистов, современной техники и защитных средств не хватает. У сотрудников нет ни реабилитационных центров, ни штатного психолога. Как они могут снимать стресс? Алкоголем или наркотиками? Население, как видно, не очень поддерживает полицию. Во всяком случае, что-то я не слышал об организациях добровольцев, как в других странах. Нет и государственных программ для реабилитации жертв – взрослых и детей, чтобы вернуть их к нормальному образу жизни. Нет программ для разъяснения обществу опасности похищений и способов их предупреждения. А что есть? Есть группа профессионалов, работающих сверх своих сил. Есть телефоны доверия, «горячая линия» для женщин и подростков, разобщенные группы добровольцев… Этого мало, недостаточно… Понимаешь, в России раньше не было таких преступлений. Как я понимаю, «железный занавес» не только отгораживал Россию от остального мира, он препятствовал образованию международных преступных групп. А сегодня Россия – один из крупнейших поставщиков «живого товара» в мире. На Западе вал таких преступлений начался гораздо раньше, и бороться с ними начали раньше. Мы боремся давно, но тоже опаздываем: опаздываем с принятием законов, с разработкой методов, с реабилитацией спасенных людей… И все же у нас накопился большой опыт, которым Россия могла бы воспользоваться, хотя как и в любой стране, здесь есть своя специфика.
Женька никак не мог отвлечься от рассказа Стива. Он не мог сказать, что любит детей, он был к ним равнодушен. Или, скорее, относился с некоторой брезгливостью и старался держаться подальше - пищат, пачкаются, капризничают… Но сейчас, вспоминая Сашку, он физически ощущал их полную беспомощность перед страшной опасностью, и ненависть к «бизнесменам», наживающимся на этой беспомощности, переполняла его. Он даже поймал себя на том. что стал внимательно присматриваться на улице к взрослым с детьми, пытаясь определить, кто этот взрослый ребенку – старший брат, отец, бабушка… А вдруг похититель?
Стив позвонил через неделю.
- У меня новости. Нашего друга Фиговского задержали в Израиле, - услышал Женька, - он особенно и не скрывался. Оказалось, что он и здесь успел открыть проект, причем 80% финансирования получил от государства как новый репатриант, а остальные 20% - угадай, от кого! – от той же американской фармацевтической фирмы, на гранты которой работал в России. Но у нас будут некоторые трудности. Пока он проходит как свидетель. У него есть израильское гражданство. Если он станет подозреваемым, и мы предоставим достаточно доказательств о его преступлении, судить его в России все равно будет невозможно: Израиль никогда не выдает своих граждан другим государствам. Поэтому у меня к тебе большая просьба. Было бы хорошо привлечь внимание прессы к этому делу. Я как сотрудник, занимающийся расследованием, не могу давать никакой информации в газеты. А ты – частное лицо, свидетель …
- Да ты что, Стив? Что я могу написать? Я и по-русски-то всю жизнь писал с ошибками при всем моем верхнем образовании!
- В Израиле достаточно русских газет. Если ты просто опишешь, что и как с тобой произошло, даже не называя фамилий и названия института, пресса за это ухватится. Я уверен, что потом эту статью перепечатают и другие газеты. А ты даже можешь просить редакцию опубликовать статью без подписи.
- Анонимку, что ли?
- Почему анонимку? Ты подпишешь, а в газете будет напечатано, что имя и адрес автора хранятся в редакции и не публикуются в целях его безопасности.
- Не знаю, Стив, мне кажется, что это бесполезно.
- Человека нельзя победить, пока он сам не признал себя побежденным!
- Ого, как ты заговорил! Ладно, напишу, и кто будет это публиковать? Кто меня вообще знает?
- Ты напиши, а публикация будет. Эта публикация могла бы быть, еще когда ты был в Израиле, да не ко времени было. Тогда непросто было скрыть от журналистов. Да, еще новость: родители мальчика немного пришли в себя и просят твои координаты. Можно им дать?
- Можно, конечно, а зачем?
- Наверно, хотят тебя поблагодарить.
- Не темни, ты знаешь!
- Хотят пригласить тебя погостить, подарок сделать.
- Не надо мне никаких подарков. Лучше бы тогда за ребенком лучше смотрели!
- Ты думаешь, они не понимают, что никакой подарок не может окупить того. Что ты для них сделал? Они хотят как-то выразить свою благодарность. Это же естественно. Не надо их обижать. Вот будут у тебя свои дети…
- Да ладно тебе! Опять лекция? Тебе точно надо было преподавателем стать!
- Хорошо, хорошо, все еще впереди! Я тебе все рассказал, а у тебя что нового?
- А то ты у своих коллег не проверял?
- Спрашивал о тебе, конечно. А почему ты сердишься? Я о тебе беспокоился.
- Ладно-ладно, не оправдывайся!
- Так что нового?
- Ну, из того, что полиция не знает… Мы с Лилькой решили пожениться. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.
- О, прими мои поздравления! И когда свадьба? Я был бы рад присутствовать. Возможно, у меня командировка будет, или я возьму несколько дней и приеду.
- Мы дату еще не назначили, ближе к Новому году.
- Отлично! Я рад за тебя! Не забудь дату сообщить. Я могу без официального приглашения?
- Мы если и будем праздновать, то очень скромно. Но тебе я всегда рад. И еще: я думаю о том, чтобы поменять работу.
- Если я тебя правильно понял, мы будем коллегами?
- Надеюсь. Я узнавал, что для этого нужно. Кажется, я подхожу.
- А жена возражать не будет?
- Возражать – нет, будет волноваться.
- Что ж, с нашей работой ты познакомился не по боевикам. Желаю успеха! Если тебе поможет моя рекомендация, дам с радостью. Сказать правду, я рад твоему решению. До встречи! Лиле привет!
- До встречи! Ты там поосторожней, Стив!
НЕОБХОДИМОЕ ПОСЛЕСЛОВИЕ
Я благодарю всех друзей, читавших, комментировавших и критиковавших это сочинение. Большое вам спасибо, вы мне очень помогли.
Я должна покаяться – вы все, независимо от вашего желания, стали участниками некоторого хулиганского эксперимента. Дело в том, что я давно не читаю детективов (кроме классики, вроде Гарднера или Агаты Кристи, да еще ранней Марининой) – они меня раздражают описанием неаппетитных подробностей и многими фактическими ошибками. Как-то во время спора на эту тему я в запальчивости заявила, что и сама могу написать детектив, не хуже большинства публикуемых. И не только написать, но и напечатать. И не просто напечатать, а не за свой счет. А на выбор темы повлияло настроение, в котором я находилась: беспокойство по поводу поездки моих молодых с внуком в Россию.
Первую часть нашего спора, считаю, худо-бедно я выиграла. Вторая часть – публикация – пока под вопросом, хотя один из русскоязычных журналов Торонто согласился рассмотреть такую возможность.
Конструктивная критика приветствуется. Сама я знаю, что написано вопреки канонам жанра (я это называю «детектив для бабушек»), затронуты темы, в которых я никакой не специалист, и значит, ошибки неизбежны. Остается надеяться, что их было не очень много , и они были не слишком грубыми.
Еще раз – большое всем спасибо.
И в конце – повторение нахальной просьбы (для тех, кто не видел), к сочинению отношения не имеющей:
http://catstail.livejournal.com/215181.html
Актуально до 15 августа.
